Франция.
Лично меня это задевает.
http://www.youtube.com/watch?v=Zg5z78ydIP0

Качественно сняли, чертяки. Остроумно.

Зачем? Для кого или чего? Нас и так нигде не любят... да и не за что особо. В Греции только разве что...

В Стокгольме тоже трындец похоже, да и во всей Европе. Радует, что подобные сюжеты выходят на первом. Я ни разу не националист, но и не толералист ни разу.
http://www.1tv.ru/news/world/233811

Бережное отношение государства к национальной самоидентификации - а это одна из главных европейских ценностей - гостями воспринимается как слабость. Потому что зачастую у этих людей, и правда, другой культурный и этический багаж, они привыкли жить по другим законам.

а что мы Франции как таковой сделали плохого?..

... а что мы Франции как таковой сделали плохого?..

что я и говорил. Понимают только силу, согнуть/сломать их надо. только тогда будет порядок. Это как собаки - покажешь себя слабаком и собака станет хозяином в доме

Зубрю голландские числа. 936 - негенхоундрид зесендертих. 896 - ахтхоундрид зесеннегентих. Твою мать...

Поломка и потеря 15 000...что за велики то?
авто аренда вроде подешевле...

3000 рублей в сутки? Это велик Джона Леннона чтоль?

Есть геи и лезбиянки (что ещё в Греции и в Риме абсолютно было нормально)...

Деревенские парнишки соседним деревенским парнишкам морды бьют. ...

Зубрю голландские числа. 936 - негенхоундрид зесендертих. 896 - ахтхоундрид зесеннегентих. Твою мать...

Дешевле сутки 100 рублей?
Записываю адрес.....

Что на штрафы то смотрите сразу?

Как показало исследование, на первых этапах проникновения римлян на Балканский полуостров они воспринимались эллинами как варвары, стоявшие на более низкой ступени общественного развития. Но при этом они рассматривались греческими полисами в качестве меньшего зла по сравнению с застарелым, наследственным врагом — Македонией. Македонское царство с переменным успехом пыталось установить гегемонию над Грецией не одно столетие, сочетая методы политического давления и установления в полисах угодных режимов и прямого военного вмешательства в межполисные и межсоюзные дела, что ограничивало суверенитет полисов и ущемляло “патриотическое” самосознание...

Источники обнаруживают, что и римляне, в свою очередь, смотрели на греков свысока, как на “варваров”. Они считали их изнеженными и развращенными философией и искусствами, чрезмерно угодливыми и льстивыми, легкомысленными, любящими роскошь. Этому они противопоставляли собственные добродетельные “нравы предков”, занятия земледелием и военным делом как единственно достойные свободного человека. Действительно, греков изумляла, например, выносливость римских воинов, готовых совершать длительные марши при полном отсутствии снабжения, да еще и разбивать на ночлег лагерь. Как замечает Полибий, “невыполнимою кажется эта задача по эллинским понятиям и нравам, но весьма легкою по римским. Так, эллины едва могут совладать в походах с тяжестью одних только сарисс и не без труда переносят причиняемое ими утомление; напротив, римляне со щитом на кожаном ремне через плечо, с пилумами в руках, не тяготятся нести еще и палисадины (для частокола)” (Polyb. XVIII. 18. 2 — 4). Греков, пропитанных идеями скептиков и киников, эпикурейцев и мистиков, искренне удивляла крайняя и искренняя религиозность римлян, подчинявших свои действия, в том числе и военные, знамениям ауспиций, жертвоприношениям, совершаемым самими консулами, словно “жалкими жрецами-прорицателями” (Liv. XXXV. 48). Полибий отмечает, что римская богобоязнь и следование ритуалам и обетам представляется грекам нелепой, а у римлян она составляет основу государства (Polyb. VI. 56. 7 — 9). Тем не менее, возможно, именно эти “варварские” качества римского менталитета, закладывавшие с молоком матери глубокую убежденность в правоте своих поступков, в том, что “Рим — превыше всего”, сыграли не последнюю роль в преодолении римлянами комплекса “варварской неполноценности” (если они его когда-либо и испытывали!) и в победе, военной и нравственной, над декадентствующей и рефлексирующей эллинистической цивилизацией...

Разграбление Коринфа было жутким. Легионеры, топча солдатскими калигами полотнища великих живописцев, измазанные кровью, грабили все подряд; из храмов выбрасывалась драгоценная утварь, выносили сокровища и статуи богов. Все предметы искусства подчистую вывезли в Рим. Мужское население было вырезано, а женщины и дети обращены в рабство. Коринф по прямому указанию сената был разрушен до основания, как и Карфаген. Несомненно, такой вандализм объяснялся не только “пиром победителей”, но вполне практичным желанием устранить последнего крупнейшего торгового соперника Рима в Восточном Средиземноморье.

Прибывшая из Рима специальная комиссия приняла отчет о проделанной работе и в рабочем порядке рассмотрела судьбу Эллады. Муммий уничтожил демократию, где она еще оставалась, и установил форму правления в греческих полисах на основе имущественного ценза. Он также назначил дань, которую должна была выплачивать страна (Paus. VII. 16. 9). Все племенные союзы были распущены, гражданам запрещалось приобретать имущество за границей, самоуправление ограничивалось, а управление землями бывшей свободной Греции, словно в насмешку истории, переходило в руки наместника Македонии (Ibid. 10), с чьей властью греки так упорно боролись в прошлом. Так произошло падение независимости Эллады, еще недавно истово восторгавшейся добродетелью римлян, даровавших ей свободу. Лишь спустя два столетия эти вконец опустевшие и обезлюдевшие земли были формально преобразованы в провинцию. Причем гордое имя “Эллада” было заменено на “Ахайя”.

Экономическая жизнь Греции после римского завоевания приходит в состояние глубокого упадка и застоя. Значительная часть населения региона была обращена римлянами в ходе войн в рабство (с тех пор рабы-греки стали обычны в домах “новой римской знати” в качестве секретарей, музыкантов, актеров, педагогов и т.д.), численность населения резко падает вследствие катастрофического снижения рождаемости. Страбон, к примеру, говорит о том, что в его время (начало I в. н.э.) Греция по большей части птустынна, безлюдна, «если сравнить с густой населенностью ее в древние времена; ведь, за исключением Спарты, прочих местечек там числом только около 30, тогда как в древние времена, как говорят, она называлась “страной о ста городах”» (Strabo. VIII. IV. 11). Таков был итог знакомства двух цивилизаций — деградировавшей эллинской и оказавшейся более мощной, более грубой, но эффективной римской “варварской”.

“…Полибий со скорбью рассказывает обстоятельства, какими сопровождалось взятие Коринфа, упоминая также о грубости, с какой солдаты обращались с произведениями искусства и с посвященными богам предметами. Так, он утверждает, что собственными глазами видел, как солдаты играли в кости на картинах, брошенных наземь. Из картин он называет изображение Диониса работы Аристида, к которому, как рассказывают, применялась поговорка: “Ничего к Дионису”, а также страдание Геракла в плаще Деяниры”. Цит. по: Strabo.VIII. 6. 23. Причем Страбон замечает, что “из остальных посвятительных даров в Риме почти что большая часть самых лучших произошла из Коринфа… Муммий, будучи скорее человеком великодушным, чем любителем искусства, как говорят, легко уступал эти предметы тем, кто просил у него”. Ср.: Veil. Paterc. I. 13. 4: готовя награбленное к отправке в Рим, Мумий строко предупредил сопровождавших, что в случае порчи государственного имущества тем придется изготовить новые шедевры за свой счет! Недаром греческую скульптуру мы знаем в основном по римским копиям. Иными словами, Страбон и Веллей Патеркул расписываются в культурном невежестве даже представителей римского нобилитета II в. до н.э., не говоря уже о варварском вандализме простых солдат, не понимавших ценности произведений искусства, и признают, что пышное великолепие Рима, включая его сакрально-храмовую сферу, было основано на элементарном и циничном ограблении стран высокой духовной цивилизации.

Типа как на Юго-Западной при входе? Там вроде и вовсе бесплатно пока.

Природа сама за "них" всё решила. Вымирание лишь вопрос времени.

А как бы вариант забить на них - не помогать и защищать и не отправлять в лагеря, где труд освобождает и не отправлять в печи, мочить в сортирах - просто забить на них живут себе и живут - совсем не рассматривается?

Пусть себе живут и приобщают к своему сообществу молодёжь...

Дозволенного обществом.

Да они же как вампиры!!
Один жалит другого и тот тоже стает таким

Тимми,весь текст не осилил, но указаний о развале империй от геев и розовых так и не нашел.Выделите текст жирно,ежели сами найдете. Про войны и грубую силу,и что Рим был великолепен в дипломатии знаем ещё из школьного курса. Про величие Греции можно только Марафон вспомнить, когда на 200 греков пало 6000 персов.

Как замечает Полибий, “...эллины едва могут совладать в походах с тяжестью одних только сарисс и не без труда переносят причиняемое ими утомление; напротив, римляне со щитом на кожаном ремне через плечо, с пилумами в руках, не тяготятся нести еще и палисадины (для частокола)” (Polyb. XVIII. 18. 2 — 4). Греков, пропитанных идеями скептиков и киников, эпикурейцев и мистиков, искренне удивляла крайняя и искренняя религиозность римлян, подчинявших свои действия, в том числе и военные, знамениям ауспиций, жертвоприношениям, совершаемым самими консулами, словно “жалкими жрецами-прорицателями” (Liv. XXXV. 48). Полибий отмечает, что римская богобоязнь и следование ритуалам и обетам представляется грекам нелепой, а у римлян она составляет основу государства (Polyb. VI. 56. 7 — 9). Тем не менее, возможно, именно эти “варварские” качества римского менталитета, закладывавшие с молоком матери глубокую убежденность в правоте своих поступков, в том, что “Рим — превыше всего”, сыграли не последнюю роль в преодолении римлянами комплекса “варварской неполноценности” (если они его когда-либо и испытывали!) и в победе, военной и нравственной, над декадентствующей и рефлексирующей эллинистической цивилизацией...

Страбон, к примеру, говорит о том, что в его время (начало I в. н.э.) Греция по большей части птустынна, безлюдна, «если сравнить с густой населенностью ее в древние времена; ведь, за исключением Спарты, прочих местечек там числом только около 30, тогда как в древние времена, как говорят, она называлась “страной о ста городах”» (Strabo. VIII. IV. 11).